На первых порах главной задачей Переса была закупка вооружений за рубежом. Но необходимость полагаться на импорт приводила к неприятным сюрпризам, если иностранный продавец вдруг отказывался отгружать уже оплаченное оружие или оговаривал продолжение поставок политическими условиями.

Шимон Перес считал, что Израиль должен взять за образец Швецию, которая обзавелась военной промышленностью, полностью обеспечивающей ее потребности. Под давлением Переса израильское правительство стало тратить половину своего военного бюджета на разработку, производство и покупку оружия.

Перес был счастлив, что Израиль начал движение по шведскому пути. Произошло это в середине 50-х годов, когда израильская промышленность выпустила свой первый реактивный самолет. Это был не боевой, а всего лишь учебный самолет, но и он состоял из двадцати семи тысяч деталей (для справки: боевой реактивный самолет состоит из восьмидесяти тысяч деталей), которые производились израильской промышленностью.

Заслуги Переса не остались незамеченными. Его избрали депутатом кнессета и повысили — назначили заместителем министра обороны. Обязанности остались прежними, но название должности было приятнее: заместитель министра звучит лучше, чем генеральный секретарь министерства.

— Что тебе известно об этом человеке? — спокойно спросил Шимон Перес у директора Моссад. В Израиле почти все обращаются друг к другу на «ты».

Директор Моссад говорил по-военному коротко:

— Его зовут Мордехай Вануну. Родился в Марокко. Вырос в ортодоксальной семье. Высшего образования не получил. Работал в Димоне. Не женат. Говорят, человек со странностями. Вступил в коммунистическую партию, высказывался в защиту прав палестинцев и считал, что они должны получить свое государство. Видимо, ему удалось пронести на территорию центра в Димоне фотоаппарат и сделать несколько снимков. В прошлом ноябре он попал под сокращение. Уехал за границу. В настоящее время находится в Австралии.

Начальник разведки замолчал и выжидающе уставился на премьер-министра.

— Что он собирается делать, как ты полагаешь? — произнес Перес.

— В Шин-Бет считают, что Вануну пойдет к русским или к арабам. Но я полагаю, что он постарается продать свою историю в газеты. Думает, что ему хорошо заплатят.

Премьер-министр знал, что задавать вопросы о будущем самое пустое дело. Перес любил повторять слова своего наставника Бен-Гуриона: «Все специалисты являются специалистами в том, что уже было. Нет специалистов в том, что будет».

— Если мы попытаемся его остановить, — сказал Перес, — все решат, что у нас, конечно же, есть ядерное оружие, поэтому мы пытаемся заткнуть рот этому Вануну.

— Но ты же понимаешь, что нельзя позволить ему говорить все это, — осторожно промолвил начальник разведки. — Во-первых, болтовня о Димоне нанесет нам ущерб в мировом общественном мнении. Во-вторых, если Вануну это сойдет с рук, то и другие решат, что можно безнаказанно нарушать закон. Он предатель.

— Мы не убиваем евреев, — ответил Перес.

После короткой паузы начальник разведки добавил:

— Самое разумное — предупредить появление интервью с ним. Мы можем это сделать.

Начальника разведки никто не тянул за язык. Но он понимал, что премьер-министр вызвал его не для того, чтобы просто обменяться мнениями. Для пустой болтовни у Переса полно советников с профессорскими степенями, которые сами мало чего умеют, зато неустанно поучают других. От начальника разведки премьер-министр вправе ожидать деловых предложений.

Перес понял, что имеет в виду начальник разведки. Если правительство примет решение, что этот человек представляет особую опасность для государства, специальные службы что-то предпримут. Так уже не раз поступали с главарями террористических групп, которые отличались особой кровожадностью.

— Если с ним что-то случится, — заметил Перес, — это будет лучшим подтверждением правоты его обвинений.

— А если мы позволим ему говорить, все решат, что мы слабы, — откликнулся начальник разведки. — Мы не можем проявлять слабость. Нас просто заклюют.

Начальник политической разведки в молодости служил в десантных частях особого назначения. Он принадлежал к военному истеблишменту, который пристально наблюдал за всеми действиями слишком уж либерального Переса. Если премьер-министр не отдаст приказа относительно Вануну, это припомнят Пересу на выборах.

Премьер-министр Шимон Перес был очень умен, но старался не пугать этим собеседников. Всем было известно, что он спокоен, выдержан, владеет собой и почти всегда умудряется добиваться своего.

Перес вспомнил еще одно любимое изречение покойного Бен-Гуриона: «Важно то, что ты делаешь, а не то, что ты говоришь». Если он сейчас не прикажет действовать, это произведет плохое впечатление на страну. Перес не может себе такого позволить. Нельзя пренебрегать мнением военных. Но отдавать приказ о ликвидации Мордехая Вануну премьер-министр не хотел.

— Ты прав, — задумчиво сказал Перес. — Если этот человек раскроет секреты, к которым был допущен, то он должен предстать перед израильским судом. Он дал подписку о неразглашении секретных материалов. Если он нарушит ее, он совершит тяжкое преступление. Тогда его надо будет наказать по закону.

Начальник разведки, конечно же, прекрасно понял своего премьер-министра. Перес фактически запретил ликвидацию Вануну. Но ведь невозможно сделать так, чтобы Вануну предстал перед израильским судом.

По своей воле Вануну никогда не вернется в Израиль. Может быть, он и человек со странностями, но не такой же идиот, чтобы добровольно сунуть голову в петлю. А украсть человека, о котором вот-вот заговорит весь мир, и насильно вернуть в Израиль — это затея, заведомо обреченная на неудачу. Как только в западных газетах появится первое интервью с Вануну, австралийская полиция с него глаз не спустит.

«Премьер-министр поставил Моссад в дурацкое положение, — думал начальник разведки. — А все из-за того, что Шимон Перес терпеть не может специальные службы».

Приказ премьер-министра, тем не менее, должен быть исполнен, хотя непонятно, как именно. Директор Моссад решил, что он все-таки будет готовить ликвидацию Вануну. Может быть, ближе к выборам премьер-министр станет решительнее.

Директор Моссад задумался над тем, кому же поручить эту операцию. Людей мало, и все заняты.

…После смерти Люсиль ее подруга Черил Бен-Тов находилась в ужасном состоянии. Психиатр посоветовал ей отдохнуть и сменить обстановку. Она поселилась в маленькой гостинице у Мертвого моря, регулярно ходила на прописанные врачом процедуры. Легче ей не становилось.

О Черил вспомнил Мариссель, когда после разговора с директором Моссад стал подбирать себе группу.

По его мнению, красивая блондинка Черил была самым подходящим человеком для новой операции. Мариссель показал ее фотографии начальнику отдела Дову Тайберу. Тот согласился: по внешним данным она подходила идеально. Но способна ли она работать на разведку, тем более в таком состоянии?